Жажда удручала. Этими экспериментами она сведет себя с ума. Так не могло больше продолжаться. Морально-этические нормы пора было уже отринуть, раз уж выпало на судьбу стать вампиром, то и принять это нужно было со смирением. Но как было желанно и противно Мине поддаваться пороку! А никак иначе утоление жажды и не назовешь. Когда горячая солоноватая кровь наполняла ее рот, она испытывала поистине самые яркие экстазические ощущения, чему по силе не было сравнения ни с чем другим в ее жизни.
А сейчас Мина воздерживалась столь долго, сколько могла. Поэтому жажда удручала. Ей необходимо было срочно восстановить силы, чтобы иметь возможность хотя бы передвигаться. Она незаметно скользила по крышам домов в поисках припозднившегося путника. Последний не заставил себя ждать. В одном из глухих тупиков улицы, привалившись к стене, прямо на земле, сидел человек невнятной внешности. То, что надо, вряд ли его кто-то будет искать, даже если Мина не сумеет оставить его в живых. Осмотревшись и не заметив посторонних, она неслышно спустилась по стене к жертве. Тот ничего не замечал и кажется, вообще спал. Стараясь не создавать излишнего шума, она аккуратно приблизившись, стремительно вонзила саднящие клыки в артерию довольно давно немытой шеи. Наслаждение кровью было таким острым и внезапным, что Мина поначалу не замечала ни отвратительного запаха бродяги, ни того, что кровь имела странноватый привкус. Лишь спустя несколько сладких и губительных глотков, она с ужасом отшатнулась от тела, понимая, что уже опоздала. Приторный запах опиума уже отравлял ее сознание и девушка почувствовала, как проваливается в темноту. Последнее, чему она еще успела удивиться, были руки, ловко подхватившие ее вдруг вмиг обессилевшее тело.
______________________________
В нос ударил затхлый запах пыли и спертого воздуха. Понимание, что она находится в замкнутом пространстве повергло в панику. Однако состояние было настолько слабым, что паника получилась какой-то вялой - не удалось даже разлепить веки. Прийти в себя помог удар - внушительной силы пощечина. Ярость, зародившаяся где-то глубоко внутри тоже не привела к требуемому результату - Мина не смогла даже пальцем пошевелить, настолько была слаба.
- Я миссис ... ЭЙ, полегче... - абсолютно неуместно вдруг удалось прохрипеть ей, и постепенно она восстановила в памяти картину предшествующих событий. Жажда. Бродяга. Кровь. Опиум. Ничего хорошего из этой логической цепочки  не следовало.
Она осторожно приподнялась, стараясь рассмотреть того, кто так истерично причитает и лупит по щекам. Сознание затуманено, все чувства  притуплены, реакции нет. Опиумное отравление. Оставалось надеяться, что следы трансформации были скрыты от посторонних глаз.
- Что это за место? - оглядевшись, поинтересовалась Мина.
И наконец, разглядела, у кого она пытается добиться объяснений. Это была незнакомая девушка, вполне миловидная, на скуле образовался подтек и кровь манила Мину слизнуть поскорее, не теряя ни одной драгоценной капли. Заплаканная девушка была растеряна и напугана, испачкалась в пыли и , казалось, находится здесь уже не один час. Думать о том, что она и могла бы стать очередной пищей, не было сил. Внимательно изучая даму напротив, Мина поспешила поинтересоваться:
- Как я здесь оказалась и кто вы такая?
Кажется, умение здраво мыслить постепенно возвращалось.

Похоже, в отличие от Мины, девица была несказанно рада хоть какому-то обществу. Она причитала и с трудом сдерживала рыдания. Итак, это Иззи. А она? Ну пусть будет Анной, хорошо. И это похищение. Усмехнулась, услышав, что похитителям нужны деньги. Нет уж, не тут-то было, милая девочка, Мина здесь совсем по другой причине. По какой - она и понятия не имела, но то, что похитителям известна ее природная сущность вампира, сомнений не было. Она отчетливо помнила, что упасть от опьянения опиумом ей так и не дали. Странным также было и то, что Харкер не различила запах опиума от того бродяги. Какой отдушкой пользовался "отравитель"? О такой она не слышала еще, наверняка. Питаясь отбросами общества всегда необходимо знать, что ты выпьешь из них и уж опиум-то Мина различить была в состоянии.
Повизгивания девицы раздражали и сочувствовать ей у Мины не хватило бы энтузиазма. Крыс тут нет - помещение замкнутое. И девочка здесь уже четыре дня...
- Я Анна. И мне необходимо поговорить с теми, кто нас здесь держит. Что им нужно? Как они сообщаются с вами?
Девушка предложила свою помощь Мине, что было крайне нежелательно для последней. Вампиреса отчетливо услышала гулкие удары молодого, полного густой крови, сердца и поняла, что ситуация намного хуже, чем она себе представляла. Отшатнувшись, Мина в панике бросилась осматривать помещение, надеясь найти хоть какое-то отверствие, чтобы выскользнуть отсюда, исчезнуть, избавиться от желания утолить жажду.
- А как же тогда вас кормят? Или вас морят голодом? Но без воды-то вам все равно не обойтись? И уборная? Как-то же вы освежаетесь? - хоть одна зацепка и она спасена.

О, это становилось невыносимо!
- Прекратите рыдать, я вас умоляю! - в раздражении прошипела Мина. - Я не выношу истерик  и капризов, прошу вас избавьте меня от этого, коль мы тут застряли вместе.
Перспектива торчать тут хоть сколько-нибудь не привлекала. Жажда становилась все сильнее, и нужно было что-то делать с этой истеричкой. Мина повнимательнее всмотрелась в девочку. А что если ...? Вполне. Девушка не выглядела изможденной, крови в ней было предостаточно. Действовать по давно отработанной схеме - проще простого, лишь бы суметь вовремя остановиться. Но все же нужно сперва попробовать выбраться отсюда. 
- Вам может быть и невозможно уйти... - прошептала Мина. ДЕйствительно, даже от косяков двери не тянуло прохладой. Они здесь закупорены как в банке. Да что ж это за невезение такое? И чем же меня тогда собираются кормить? - мелькнувшая мысль вызвала ухмылку.
Она со всего размаху забарабанила по двери. Раз уж это единственный способ добиться ответа, она будет стучать бесконечно. Ее физическая слабость была побочным эффектом тех привилегий, что она добилась опытным путем. Будучи бессмертной, Мина добровольно пожертвовала этой способностью, став по физическим параметрам ближе к человеку и в слабости.
- Черт побери, откроют она наконец или нет?
Немного успокаивало, что пока здесь эта Иззи, голодная смерть ей не страшна  - будет на то ее согласие или нет, но Мина не станет ждать критического момента, когда шансов выжить у человеческой девочки не останется.

Естественно, ответа ждать было бесполезно. Ей никто не ответил, сколько бы она не шумела и не призывала. Мысли становились мрачнее, выхода Мина не видела и не могла даже разумно мыслить, одолеваемая голодом и страхом. С каждой минутой пребывания здесь отчаяние завладевало ею все больше, колючкой раздирая глотку. Соседка внезапно притихла, но ни намека на сожаления Мина не испытывала, наоборот, облегчение от относительной тишины.
Нужно было срочно что-то предпринимать, иначе девушка совсем скоро не сможет отвечать за свои дальнейшие действия.
Однако размышлять об этом уже не пришлось.
Как это получилось, Мина так и не успела понять. В одно мгновение эта истеричная и раздражающая особа, которую вроде удалось угомонить и усадить в уголочке, вдруг зашумела и  подскользнулась. Как это и с чего вдруг произошло, Харкер оставалось только додумывать, но сейчас уже она была не способна на это. Девушка услышала ее негромкий писк и в ту же секунду проволока, душившая горло, затянулась туже,лишая возможности контролировать себя и мыслить здраво. Аромат желанной крови ударил в голову и Мина с ужасом поняла,что началась трансформация - бессконтрольная и от того пугающая. И пусть освещение было не самым лучшим, все же Иззи уставилась на нее во все глаза. Отчаянно борясь с желанием наброситься и разорвать жертву, Мина прошипела:
- Не шевелись.
Единственным ее желанием было оставить девочку в живых. Она была не виновата, что оказалась запертой в одном склепе с вампиром. Может, это и было частью плана? Может, кто-то надеялся, что Мина не сдержится и убьет ее? Ну так не бывать этому все равно! Не зря Харкер ковала в себе железную выдержку и училась держать жажду в руках.
Возиться с Иззи было уже некогда. Ну что ж, пусть будет в сознании, пусть обо всем знает. Счет идет на секунды.
Стараясь действовать как можно медленнее, правда это было уже неважно, ни один человек еще не реагировал спокойно на клыки Мины и ее покрасневшие белки глаз, но тем не менее, она опустилась рядом с девушкой, не глядя на нее, с вожделением припала губами к открытой ранке. Что в этот момент происходило с жертвой, было уже абсолютно все равно. Но порез был неглубокий, а жажда уже была растравлена, поэтому вампиреса провела языком по внутренней стороне запястья девушки, и вонзила клыки в пульсирующую ниточку вены. Она застонала от облегчения, наслаждаясь каждым небольшим глотком терпкой жидкости. Пытаясь изо всех сил не терять самообладания, Мина понимала, что не должна злоупотреблять. Выпить нужно ровно столько, чтобы избавиться от желания разодрать девушке глотку. Но ее кровь была такой сладкой и ароматной, тягучей и теплой, что невозможно было добровольно себя вернуть в реальность. Скорее почувствовав внутренними инстинктами, чем увидев, что Иззи слабеет, Мина сделала над собой волевое усилие и вынула клыки из раны - сказались годы тренировки. В других бы обстоятельствах, она не смогла бы отказаться добровольно от столь манящего напитка. Как наркоман, жадно слизывая последние капли, Мина запечатывала ранку своей слюной, чтобы кровь остановилась и не раздражала больше ее воображение. Наконец, со стоном удовлетворения, Мина откинулась прямо на грязный пол, не в силах заставить себя двигаться. Эйфория от разливающейся по иссушенным венам новой горячей крови парализовала, а с девушкой она разберется чуть позже.

Первое, что пришло на ум, конечно, было облегчение. Девушка все же осталась жива - Мине есть чем гордиться. Но такой прыти даже вампиреса от нее не ожидала. Несмотря на свою слабость - а это было очевидно - бывшая жертва уже была на ногах и даже стала приводить себя в порядок.
И как теперь Мина будет ей все объяснять? Еле сдержав стон досады за содеянное, Харкер поняла, что все равно никуда от себя не деться, поэтому сделала над собой усилие и приподнялась на локтях. В подвале было душно и поэтому сигаретный дым прямо таки ворвался в обновленные легкие. Мина в потрясении уставилась на эту Иззи, недоумевая, откуда же такая миленькая, хрупкая девочка достала сигареты, а самое главное, закурила?  А что родители скажут, любимый папочка? Или же... Или никого у нее нет и контролировать некому... Наверняка, это и не Иззи вовсе никакая...
Поначалу Мина даже не сообразила, что с ней говорит та самая истеричная особа, которая совсем недавно заливала тут все слезами и жаловалась на судьбу. Ан нет! Этот голос уверенной в себе, опытной женщины мог принадлежать только ей, больше-то все равно никого здесь не было. А вот уже когда до Харкер стал доходить смысл слов этой девицы, она разразилась диким безудержным хохотом.
Это что же получается, Мину заточила здесь именно эта самая фифа? И для чего? Чтобы стать вампиром и обрести бессмертие? О небеса!! Откуда же в голове у людей столько глупости?
Мина поднялась с грязного пола, приводя себя в порядок, все никак не в силах унять своего смеха.
- О, как вы меня повеселили Иззи! Вы что же, надеялись, что если я укушу вас, вы станете вампиром? - Мина с нескрываемым сочувствием взирала на девшку. - А я готовила себя к истерикам и слезам, с последующими объяснениями и извинениями. Вот если б вы дотерпели до этой части нашего общения, то услышали бы весьма много чего интересно обо мне.  - с каждым произнесенным словом, голос звучал все тверже, изнутри поднимался гнев на выходки этой дамочки. 
- Я вампир, это верно. Но вы забыли, видимо, изучить мою жизнь подробнее, прежде чем засовывать сюда. Я к тому же еще и химик. И целью своих исследований ставлю избавление от этого дьявольского дара бессмертия.
Закурить хотелось нестерпимо. Но приближаться к девушке было неприятно. Вот если б она сама предложила, но что-то в облике всей этой Изавель говорило о ее заносчивости  и высокомерии.
- Вы не станете вампиром. Моя слюна не ядовита. - отрезала Мина. - а теперь прошу меня освободить. Вечной жизни я вам подарить не в силах.

Казалось, собеседницей Мины овладело самое настоящее безумие.
- Какой еще к чертовой матери обряд? Похоже, вы лишились ума, любезная. И не надо пугать меня заточением. Я здесь ровно до тех пор, пока вы здесь. Поверьте мне, это так, попробуйте выскользнуть отсюда - от меня не отделаться. - Мина была на удивление спокойна. Первые признаки истерики ушли, жажда была частично утолена, нервничать из-за своего пребывания здесь больше не приходилось, тем более сейчас, когда открылась истинная цель ее заточения.
Еще совсем немного и дойдет до самоувечий - Иззи (или как бы ее не звали) - разрыдалась после тщетных попыток отпереть дверь своими стуками. И когда же, интересно, они условились прийти за ней? И какую роль отводили Харкер впоследствии? Это было бы забавно выяснить.
Девушка напротив бесновалась - она то неверяще всматривалась в вампиресу, то снова принималась рыдать. Харкер оставалось только набраться терпения. Ничего ,кормушки бывают разные, это - истеричная, всякое бывает. С набитыми венами куда как проще воспринимать эти беснования. Осталось только добиться сигареты и можно было подумать, что вечер удался.
Вдруг Изавель успокоилась и снова перед Миной предстала девочка, которая встретила ее здесь, с  горящими глазами, интересующейся мимикой и кучей вопросов на тему.
Обвинения в глупости рассмешили молодую женщину и она не стала сдерживать снисходительной улыбки.
- Видите ли, Иззи, я очень сентиментальная особа. Мне не нужны ни молодость, ни богатство, ни власть - ничего, что я имею сейчас, если бы была только возможность вновь стать человеком. - Мине вдруг сделалось грустно. - Вернуть себе способность любить и не бояться привязываться. Жить в ногу со временем и не бояться проснуться однажды, сама не понимая, как тут оказалась и что здесь делаешь. Очень хочется быть собой и не испытывать постоянно эту мучительную жажду.
Она помолчала. Хотелось говорить о том, что очень от многих слабостей вампира  удалось избавиться. Но Иззи это не интересовало, наоборот, она всем своим видом показывала презрение к такому выбору Мины. Ей было не понять, у нее совсем другие планы на ее коротенькие 80 лет.
Касание руки приятно согрело кожу. Нет, конечно же, Мина не стала убирать ее руку - зачем? Ее это абсолютно не беспокоило. Кто порой не восхищается ее молодостью и красотой?
Однако глупые угрозы держать ее взаперти возмущали своей несостоятельностью
- Прекратите меня запугивать, это так глупо слышать от вас! - с раздражением бороться было сложнее.
Хищническое выражение лица Иззи сказало ей о многом. Разозлившись, Мина скривилась в отвращении и, крепко взяв девушку за плечи, ощутимо вжала ее в стену. Истинным зверем она втянула воздух носом, поводя им вокруг милого личика.
- Вы еще смеете мне угрожать, наивная. - почти в самые губы прошептала она. - Не вздумайте. Иначе я высушу вас как бокал вина и, если понадобится,  выгрызу себе выход наружу.